Тот жаждал на кресте, как человек простой,
Кто создал океан, наполненный водой.
Самаритянку тот “дай мне испить” просил,
Кто всю вселенную бессмертьем напоил.
И сотник римских войск, желчь с уксусом смешав,
Чрез губку напоил царя небесных слав.
Днем солнце было мглой затем облечено,
Что слово вечное землей оскорблено.
И громким голосом господь с креста к отцу
“Или! Или!” воззвал и предал дух творцу.
Завета Ветхого порвался завес — в миг,
Когда в мучениях даятель жизни ник.
Земля потрясена была до глубины;
Рассеклись камни скал, гроба потрясены;
Темница страшная, восколебался ад,
Тьму душ окованных он выпустил назад:
От гласа мощного того, кем жизнь дана,
Была свобода им в тот час возвращена.
Сей жизнедатель наш когда во ад сошел,
Он свет затеплил тем, кого в тюрьме обрел,
На небо верхнее из бездны их вознес
И с бестелесными — их водворил Христос;
Их свету причастил в чертоге без греха,
Во царстве свадебном святого жениха,—
Там, церкви-матери, где первенцы царят
И Авраамовых наследников где град,
Где праведных ряды пред господом отцом
Ликуют без конца о женихе святом,
С отцом и святым духом, в век веков, псалом
Распятому за нас мы славу воспоем.
Ներսես Շնորհալի
