То ли было это, то ли не было, жили некогда сестра да брат. Сестра была до того красивая, до того нежная — ни дать ни взять луч света, и звали ее Лусик-Светик.
Брат женился, привел в дом жену.
Та видит, как все кругом любят Лусик, и в сердце к ней, будто змея, вползает зависть. Принимается она возводить на Лусик напраслину, что ни день доводит ее до слез…
Брат и так и этак старается порадовать сестру. То цветов ей принесет, то фруктов, то платье понарядней.
И Лусик остается, какая была — добрая, красивая и всеми любимая.
Невестка от зависти того гляди лопнет, только и думает, как бы ей извести Лусик.
Думает она, думает, и однажды, когда муж уходит по делам, переворачивает все в доме вверх дном, бьет вдребезги посуду — разные там горшки да кувшины — и застывает, руки в боки, в дверях — дожидается мужа.
Завидела его — ив слезы.
— Вот она, — голосит, — ненаглядная твоя сестричка! Все наше добро загубила.
— Пустое, жена, не плачь понапрасну! Это дело наживное. Разбила посуду — новую купим, а вот если мы разобьем сердце Лусик — что тогда?
Жена видит, на этот раз не сладилось. И когда муж опять уходит по делам, выводит его любимого коня, угоняет подальше и становится, руки в боки, на кровле — поджидает мужа.
— Вот она, — голосит, — ненаглядная твоя сестричка! Увела лучшего твоего коня да и потеряла, разорила нас.
— Пустое, — говорит муж. — Ну, потерялся конь. Поработаю — куплю нового, а ведь новую-то сестру мне не купить.
Злая жена видит, что и на этот раз ничего не получилось, и бесится пуще прежнего.
Как-то ночью, когда все уснули, зарезала она своего ребенка в люльке, а окровавленный нож тайком сунула в карман спящей Лусик.
И вот посреди ночи давай рвать на себе волосы, и царапать лицо, и кричать, и вопить:
.— Ох, сыночек мой, сыночек!..
Домочадцы вскакивают, глядь — ребенок убит в люльке. Замирают, ни живы ни мертвы от ужаса. У кого на такое рука поднялась?
Невестка и говорит:
— Как у кого? Кроме нас ни души здесь не было, чужие не заходили. Надо поискать. В чьем кармане окровавленный нож найдем, тот и злодей.
Никто ей не перечит. Ищут и… достают окровавленный нож из кармана Лусик.
Застывают на месте — что тут скажешь? — Вот она, ненаглядная твоя сестричка! — вопит злая жена и царапает себе лицо: — Сыночек мой, сыночек.
Наутро разносится по округе новость. Народ негодует, требует суда, мать рыдает, требует суда, и красавицу Лусик тащат в суд. Судят ее, признают виновной, отсекают руки, а потом заводят, безрукую, невесть куда и бросают в глухом лесу.
Одна-одинехонька, безрукая, бродит Лусик по дремучему лесу. Бродит, покуда не издирает вконец одежку о кусты да колючки и не остается в чем мать родила. Комары и мошки кусают ее, а рук — отмахнуться от них, отпугнуть — нет как нет. И вот забирается она в большое дупло.
Как-то раз отправляется царский сын на охоту. Гончие собаки рыщут там и сям по лесу, окружают дерево и принимаются лаять.
Царевич и его приближенные думают, будто собаки напали на след зверя или же отыскали логово, и науськивают их.
— Не натравливай на меня собак, царевич! — подает голос девушка. — Я человек, а не зверь.
— Коли ты человек, выйди.
— Не могу. Я голая, мне стыдно.
Царевич спрыгивает с коня, снимает плащ и протягивает слугам — отнесите, дескать, девушке. Те относят плащ, набрасывают его на Лусик, и вот выходит из дупла такая красавица, какой и не вообразить. Царевич как увидел, так и обомлел.
— Кто ты, красавица, что делаешь в этом лесу и отчего забралась в дупло?
— В целом свете у меня один только брат. Целый свет от меня отвернулся, а брат бросил.
— Целый свет от тебя отвернулся, брат бросил, а я не брошу, — говорит царский сын, берет Лусик с собою и везет домой. Везет он ее домой и заявляет отцу с матерью: так, мол, и так, я на ней женюсь.
— Либо женюсь на ней, либо что-нибудь с собой сделаю.
Отец с матерью говорят:
— Неужто, сынок, на этой девушке свет клином сошелся? Разве перевелись на земле царевны и дочери назиров да везиров, богатые, красивые? Зачем она тебе — голая, безрукая, безродная?
— Ах так…
Отец с матерью поневоле созывают самых умных в городе людей и держат совет: как быть, женить сына на безрукой этой девушке или не женить?
Умные люди и говорят:
— Муж счастлив с той женой, к которой у него сердце лежит. Должно быть, вашему сыну на роду написана эта девушка, недаром она ему полюбилась. Знать, сам бог так судил.
Услыхав это, мать с отцом дали свое согласие. Семь дней и семь ночей праздновали свадьбу, и царевич обвенчался с красавицей Лусик.
Через некоторое время царевич уезжает в далекую страну. Уезжая, наказывает домашним: как только жена родит, подайте мне весточку. С тем и уехал.
Проходит еще несколько месяцев, и Лусик разрешается красивым, нежным, золотокудрым мальчиком.
Царь с царицей так рады, что и сказать нельзя. Пишут они сыну добрую весточку, дают письмо гонцу и отсылают его. И надо же такому случиться, по дороге гонец останавливается в доме брата Лусик и ночует там. А коротая вечер за беседой, возьми и расскажи хозяевам: так, мол, и так, вот что у нас произошло, сейчас везу царевичу добрую весточку.
Злая невестка тотчас же смекает что к чему. В полночь поднимается, вытаскивает у гонца из кармана письмо, бросает в огонь и, написав новое письмо, кладет его на место. И вот что она пишет: так, мол, и так, ты уехал, а жена твоя разрешилась — родила щенка. Опозорились мы на весь белый свет, теперь вот и тебе весточку шлем. Напиши нам — как быть, что делать.
Гонец доставляет это письмо царевичу. Читает царевич, и становится ему так печально, так горько. Пишет он отцу с матерью: такое, видно, у меня счастье, что бог послал, то и мое. Храните дитя, покуда приеду, а жену мою не попрекайте.
Пишет все это царевич, дает письмо гонцу и отсылает обратно. На возвратном пути гонец опять останавливается у тех же хозяев, опять у них ночует.
Злая невестка сызнова поднимается в полночь, вытаскивает у гонца из кармана письмо царевича, бросает в огонь и, написав новое письмо, кладет его на место. И вот что она пишет: так, мол, и так, кого ни родила моя жена, привяжите выродка к ее груди и гоните обоих с глаз долой, чтобы, как скоро я вернусь, духу их в доме не было, не то что-нибудь с собой сделаю.
Получают отец с матерью это письмо и слов не находят от удивления.
— Как же так, — говорят, — он сам ее привел, обвенчался с ней против нашей воли, а теперь пишет: гоните прочь…
Горюют они, печалятся, жалость их одолевает, однако выполнять-то сыновний наказ все равно надо.
Привязывают они младенца к материнской груди, благословляют сквозь слезы и выпроваживают обоих из дому.
Идет Лусик с младенцем, привязанным к ее груди, и плачет. Пересекает глубокие ущелья, дремучие леса, безлюдные поля и оказывается в безводной, мертвой пустыне.
Идет она по этой пустыне, идет, томимая жаждой, бог весть, долго ли коротко ли, покамест не выходит к колодцу. Заглядывает она в колодец, и чудится ей, будто вода совсем близко. А едва наклоняется, чтобы напиться, ребенок падает вниз. С криками мечется Лусик подле колодца и вдруг слышит за спиной голос:
— Не бойся, дочка, не бойся, достань его. Оборачивается и видит перед собой старика с седой бородой до пояса.
— Как же. — говорит, — я, дедушка, его достану? Рук-то у меня нет.
— Достанешь, дочка, достанешь. Есть у тебя руки. Ну-ка протяни!
Лусик и вправду вытягивает руки и выхватывает ребенка из воды. Оборачивается поблагодарить старика, а того и след простыл, нет его, словно и не было.
Оставив пока что Лусик с младенцем, о ком же мы теперь поведаем? Теперь мы поведаем о царевиче.
Возвращается царевич из чужедальних краев, узнает обо всем и даже не входит в дом — прямо с порога поворачивает и пускается на поиски жены и ребенка.
Ищет он их, ищет, здесь выспрашивает, там выспрашивает, и вот встречается ему человек.
— Добрый день!
— Доброго здоровья!
— Куда путь держишь?
— Ищу свою сестру.
— Полно тебе одному по свету бродить, пошли вдвоем. Ты ищешь сестру, а я жену и ребенка.
Подружились они и пустились на поиски: год ищут,
другой год ищут, третий год, а никого не находят. В конце концов, царевич открывает на большой дороге караван-сарай, а его товарищ перебирается туда же со всеми своими пожитками и женой: может статься, думают, кто-то из странников что-нибудь знает.
Как-то раз появляется у дверей этого караван-сарая нищая женщина с маленьким мальчиком.
— Давай позовем к себе нищую эту женщину и ребенка. Нищие знают славные сказки и хорошо их сказывают. Расскажет она сказку, а мы с тобой, горемыки, ночь скоротаем.
А жена товарища против: мы сами, дескать, насилу здесь умещаемся, куда еще этих бродяг вести.
Царевич упрашивает их, и вот пускают они нищенку с ребенком. Мать притуляется под стеной, а мальчонка жмется к матери. Царевич и говорит:
— Не спится нам, сестрица. Расскажи, будь добра, сказку или притчу, какую знаешь, глядишь, и ночь скоротаем.
— Не знаю я ни сказок, ни притчей, — отвечает нищенка, — зато знаю одну быль. Случилась на свете занимательная история. Коли хотите, расскажу.
— Ну что ж, рассказывай. И нищая начинает:
— То ли было это, то ли не было, жили некогда сестра и брат. Брат женился, привел в дом жену, женщину злую и завистливую.
Хозяйка бурчит из угла:
— Пошла выдумывать!
— Что с тобой, жена? — сердится муж. — Не мешай! Рассказывай, сестрица, рассказывай…
Нищая продолжает свой сказ:
— Сестра была девушка красивая и приветливая, все ее любили. Брат, возвращаясь домой, всякий раз приносил ей гостинец: то цветок, то яблочко, то платье понарядней. А нет гостинца, непременно скажет ласковое слово. Завидует злая невестка, места себе не находит, все думает, как бы извести славную девушку.
— Гляньте-ка, что несет эта бесстыжая! — снова встревает хозяйка.
— Угомонись, жена, дай послушать человека. Продолжай, сестрица ну ее!
Нищая продолжает:
— Злая невестка места себе не находит. Однажды побила дома посуду и свалила все на безвинную девушку, другой раз угнала из дому и отпустила на волю любимого мужнина коня и обвинила золовку. Видит, все без толку. Тогда зарезала в люльке своею ребенка, а нож подсунула в карман спящей золовке.
— Замолчи, дрянь! — кричит хозяйка. — Где это видано, чтобы мать собственное дитя убивала?
— Что ты ей слова сказать не даешь? — повышает муж голос — Не слышишь разве, какая занятная история.
Нищая продолжает:
— Учиняют над безвинной девушкой суд, отсекают ей руки и заводят, безрукую, невесть куда… И бродит она, изгнанница, по неведомым лесам. Как-то раз тамошний царевич охотится в тех лесах, встречает красивую девушку и женится на ней. Потом уезжает царевич в дальние края. Уезжает он, а его жена разрешается золотокудрым мальчиком. Отцу посылают добрую весточку. По дороге гонец останавливается у брата безрукой девушки. Ночью злая невестка подменяет письмо и пишет царевичу новое: так, мол, и так, жена твоя разрешилась — родила щенка.
— Хватит с меня этих небылиц! Убирайся отсюда! — выходит из себя хозяйка.
— Успокой свою жену, братец, давай дослушаем, — просит царевич товарища. — Видишь, какая история.
Нищенка продолжает:
— Читает царевич подменное письмо, горюет, но все ж таки пишет отцу с матерью: берегите, дескать, мое дитя, покуда я не приеду. На возвратном пути гонец сызнова останавливается в том же доме Злая невестка подменяет и это письмо, а сама пишет: так, мол, и так, привяжите выродка к материнской груди и немедля гоните мою жену вон. Получают царь с царицей это письмо, изумляются, убиваются, однако делать нечего — как велено, так и поступают: привязывают младенца к материнской груди и выпроваживают сноху из дому.
— Откуда она взялась, эта собака? — вопит хозяйка.
— Довольно! — прикрикивают на нее муж и царевич. — Рассказывай, сестрица. Дальше? Что дальше?..
Нищенка продолжает:
— Дальше царевич возвращается домой. Узнает, что было на самом деле, поворачивает и едет на поиски жены и ребенка. Встречает брата безрукой девушки. Тот тоже отправился искать свою сестру. Подружились они и стали искать вместе. Ищут, идут, а никого не находят. Открывают на большой дороге караван-сарай.
— Врет она все! — орет хозяйка. Но муж и царевич не слышат ее. Ждут как зачарованные, чем кончится сказ. А конец — вот он.
— Голодная и холодная, бродит изгнанница мать с золотокудрым младенцем, и наконец, нищие и оборванные, добираются они до того самого караван-сарая. Муж и брат жалеют их, зовут в дом и просят рассказать сказку…
— Ох, — падает в обморок хозяйка.
— Лусик, милая, это ты?! — разом вскакивают царевич с товарищем.— Лусик!..
— Да, я ваша Лусик, вот мой брат, вот мой муж, вот мой золотокудрый сынок, а вот злая невестка…
Передашь ли словами, как радуются те, кто ищут друг друга и наконец находит?!
Что до злой невестки, ее привязали к хвосту бешеной лошади, а лошадь отпустили на волю. Там, где капала кровь, выросли терновник и волчец, там, где пролились слезы, образовалось озеро. В глубине этого озера видна колыбель со спящим младенцем, в изголовье у младенца нож. Сказывают, будто виден там еще и монастырь, а в нем — коленопреклоненная женщина: она плачет и плачет, и нет ее слезам ни конца ни края.
Ованес Туманян
